Создали армию и флот Парагвая

Когда в России красный режим победил сопротивление Белого движения, несколько последних казачьих дивизий уже не мог принять ни один город Европы. Решили идти в Аргентину. Но эта страна тоже не coглacилacь принять кaзaкoв, однако предоставила «коридор» для прохождения войск с полным вооружением в Парагвай.

Начало

Важно, что парагвайское правительство принимало такую колонизацию по принципу казачьей самобытности, то есть допускалось ношение казаками формы, оружия, сохранение казачьего самоуправления. Положительный многовековой опыт казаков-первопроходцев учитывался «без экзаменов».

Парагвай называют страной вечной весны. Он лежит между двумя реками. Это страна холмов, покрытых девственными лесами и богатыми пастбищами, без высоких гор. Плодородие почти невероятно: хлопок, табак, рис, маниок, бананы, апельсины, сахарный тростник и множество других тропических и субтропических растений растут без ухода. Переселенцы говорили, что климат Парагвая вполне подходящий для русских и, что там менее жарко, чем на Кавказе.

Казаки стали организовывать станицы, построенные на началах взаимной выручки, уравнительного землепользования, коллективности. В числе поселенцев были и родители Игоря Анатольевича Флейшера-Шевелева.

Биографическая справка

Игорь Анатольевич Флейшер-Шевелев родился 20 июня 1939 года в столице Парагвая Асунсьоне. В раннем возрасте принял крещение в Покровском храме Русской Зарубежной Церкви. В 1956 году окончил гуманитарный лицей Сан-Карлос в Асунсьоне, в 1963 году – инженерный факультет Национального университета Асунсьона, в 1968 году – Технологический институт Джорджии (штат Атланта, США). 

Более четверти века состоял на государственной службе Парагвая.

С 1992 года – почетный консул России в Парагвае. До 2009 года, когда в Асунсьоне открылось Российское Посольство, был единственным официальным представителем своей исторической родины.

Автор книги «Русские воины в Чакской войне. Герои Парагвая», изданной в 2010 году.

– Да, они оказались в Латинской Америке вследствие революции 1917 года, - говорит он. - Мой отец, Анатолий Николаевич, происходил из города Армавира, учился в кадетском корпусе во Владикавказе. После поражения Белой армии на юге России его вывезли в Сербию. Тогда моему отцу было 14 лет. Повзрослев, он переехал в Люксембург. Моя мама, Любовь Ивановна Шевелева, в годы гражданской войны находилась в Литве. Когда там возникла опасность прихода к власти большевиков, она перебралась в Люксембург, где познакомилась с моим отцом.

Один из белоэмигрантов, генерал Иван Тимофеевич Беляев, в середине 1920-х годов тоже осел в Парагвае. Он призывал русских беженцев эмигрировать в эту страну, обладал хорошими связями, был личным другом президента Эусебио Айалы. С его подачи здесь обосновались сотни офицеров и представителей интеллигенции – в основном инженеры и врачи. Мама и папа прибыли туда в 1935 году. Отец дослужился до полковника парагвайских вооруженных сил.

А мой прадед, Сергей Николаевич Флейшер, был кубанским казаком. В 1901 году он получил звание генерал-майора императорской армии, в 1905 году стал генерал-губернатором Елизаветпольской губернии. Достиг чина генерал-лейтенанта. В 1912 году он был назначен генерал-губернатором Терской губернии и наказным атаманом Терского казачьего войска. У меня хранится много фотографий прадеда, на некоторых из них он рядом с императором Николаем II.

Война 

…Казаки переправлялись через океан и оседали на просторах Южной Америки.

Первым офицером-белогвардейцем на парагвайской службе стал казак станицы Новочеркасской по фамилии Голубинцев. Последний чин казачьего Сакро Дьябло – капитан.

Оренбургский казак Челябинского округа Николай Черканин прибыл в Парагвай в октябре 1926 года из Аргентины с 12-ю песо в кармане. Он был назначен директором по земледельческой части в колонию Сан-Лазаро (960 га земли). Главная цель – устроить в колонии русско-казачье поселение. «Нужно сказать откровенно, что здесь не Матушка-Россия. Не многоводная раздольная Кубань, не цветистый тихий Дон и не родимая моя Сибирь», – писал чуть позже колонист-казак.

Большая группа казаков приехала в 1929 году в Перу. Как вспоминал бывший кадет Донского Императора Александра III корпуса, Николай Гуцаленко, 26 июня в день прибытия «нам устроили прием с оригинальным угощением «пачаманка» – жареный бык с начинкой из кур, индюков, морских свинок и даже ягненка. Жарят его в яме, обложенной плоскими камнями, которые сначала накаляются расположенным внутри костром. Затем золу с углями выметают и кладут туда начиненного быка, сверху покрывают его каменными плитками, засыпают землей и дерном и на этом кургане опять разводят костер на всю ночь. На следующий день быка вынимают и едят горячим с хлебом или с «тамалями», сделанными из кукурузной муки с начинкой из маслин и паприки…». Прием приемом, однако, условия были сверхтяжелыми. Казачья песня тех лет делилась «жалостями»:

Эх, Перу, ты наша каторга, –

Заграничная тюрьма.

На твоих лесах тропических

Дух казачий умирал.

…Жизнь русских постепенно налаживалась, а интересы второй родины уже принимались как свои собственные. Примером тому Чакская война между Парагваем и Боливией, начавшаяся 15 июня 1932 года из-за спорной территории Гран-Чако (230 тыс. кв. км.), богатой, как думали, нефтью, но которая по содержанию оказалась не товарного качества…

Группа офицеров, живущих в Парагвае, собралась обсудить сложившуюся ситуацию. Слово взял Николай Корсаков. «Почти 12 лет назад мы потеряли нашу любимую Императорскую Россию, оккупированную силами большевиков, – сказал он, обращаясь к своим соотечественникам. – Сегодня Парагвай – эта страна, которая с любовью приютила нас, переживает тяжелые времена. Так чего же мы ждем, господа?».

В начале войны парагвайцы имели лишь малочисленные военизированные дружины. Белые офицеры и казаки составили костяк высшего командования. Снова блистали мастерство и величайшая школа русского оружия. К концу войны русскими офицерами уже была создана 50-тысячная регулярная армия и военный флот Парагвая (кстати, белогвардейцы отменили красные звезды в парагвайской авиации, как опознавательный знак). Солдаты даже маршировали под переведенные с русского языка строевые песни. Магазинная винтовка «Маузера» образца 1907 года на плече, босые ноги… Приезжих казаков поначалу шокировало ношение местными шпор над голой пяткой!

Имена

В августе 1935 года между странами было подписано перемирие. Казаки и офицеры русской императорской армии оказали величайшую услугу государству, которое называли Парагуай! Многие из них были отмечены высшими наградами республики, была создана «Аллея героев» в честь погибших.

Улиц с именами казачьих и русских героев Чакской войны в Асунсьоне 17! В армии Парагвая, по непроверенным данным, служило около трех тысяч казаков и офицеров Белой армии. Сколько было погибших или умерших (от ранений, либо лихорадки «чуча»), знает только Господь.

Есаул-шкуринец Юрий Бутлеров начал службу в чине майора. Его именем названа столичная улица – «Полковник Бутлеров».

При штурме форта Бокерон в Чако пал смертью храбрых батальонный командир пeхотного полка Корралес, капитан парагвайской службы Василий Федорович Орефьев-Серебряков из станицы Арчадинской Усть-Медведицкого Округа Войска Донского. Последний чин – есаул. Улица «Официал Серебряков», город «Фортин-Серебряков» (Форт Серебрякова) – увековечили имя отважного казака. Он повел в штыковую атаку цепи, а сам впереди с обнаженной шашкой. Последние слова казака: «Я выполнил приказ. Прекрасный день, чтобы умереть!».

Экзотика переплеталась с реальностью. Есаул Серебряков служил в полку, имевшем название «Кораллы», другие полки именовались Mono negro – «Черная Обезьяна», Hormiga muerta – «Мертвый Муравей» («Дохлый Муравей», как шутили русские).

Бюст команданте Василия Павловича Малютина, служившего в чине лейтенанта (затем капитана), установлен в столице Парагвая. Хорунжий (сотник) 1-го Екатеринодарского полка Кубанского казачьего Войска capitan Basilio Malutin, был убит у Пасо-Фаворито.

Донской казак Николай Блинов, воевал в чине капитана. Улица «Капитан Блинофф» – вечная память о казаке-романтике.

На улице Команданте Канонников, носящей имя капитана 1-го ранга Всеволода Канонникова в доме №998 находится офис сына героя Парагвая Святослава Канонникова.

Генерал-майор Николай Францевич Эрн служил у барона Врангеля, офицер лейб-гвардии Казачьего полка, в эмиграции – один из составителей Истории своего Гвардейского казачьего полка.

«Дорога имени Касьянова», «Мост Касьянова» и улица «Майор Касьянофф» – это все в честь ротмистра Лейб-Драгунского Псковского Е.И.В. Государыни Императрицы Марии Феодоровны полка. Борис Касьянов погиб под Сааведрой в 1933 году. Имя майора парагвайской службы навсегда отлито на памятной доске в Пантеоне Героев: «CAP. HC BORIS KASIANOV».

Улица «Команданте Салазкин» названа в память о корниловце-текинце Сергее Салазкине. Он погиб, командуя полком. В его честь написана пьеса «Майор Салазкин».

Терский казак – вождь индейского племени

Упомянутый Флейшером генерал Беляев – один из самых известных русских эмигрантов в Латинской Америке. Он стремился возжечь в Парагвае «русский очаг», в котором бы сохранились традиции дореволюционной России, внес большой вклад в изучение культуры индейцев, составил географические карты Парагвая.

– Моя семья жила у него какое-то время, вспоминает консул. - Генерал сдавал комнату в своем большом доме в Асунсьоне, располагавшемся недалеко от Покровского храма Русской Зарубежной Церкви. Дом этот не сохранился. Главное, что я помню, – это индейцы, днем и ночью гостившие у Беляева. Он разговаривал с ними на их языке, которым владел свободно. Это язык народности мака, живущей в окрестностях Асунсьона.

Во время Чакской войны Беляев с отрядом добровольцев уходит вверх по реке Парагвай для освобождения форта Карлос Антонио Лопес в лагуне Питиантута, захваченного боливийцами. Уже через месяц доблестный Иван Тимофеевич получает парагвайское воинское звание – дивизионный генерал.

Он активно привлекает на службу в качестве партизан-диверсантов индейцев. В американских газетах появилось сообщение, что «английской экспедицией в дебрях Южной Америки встречено индейское племя, вождь которого оказался русским. По его словам, он терский казак».

…После смерти Беляева в 1957 году был объявлен национальный траур. Индейцы гуарани (клан Тигров чимакоки) провозгласили его своим вождем (касиком). Они несли почетный караул два дня.

У церкви стояли индейцы и пели «Отче Наш», как их научил генерал. Как только гроб поместили на катафалк, касик – вождь мака, испугавшись, что Беляева отвезут на русское кладбище, сел за спиной возницы и заставил его ехать на пристань, ведь Беляев просил индейцев похоронить себя на их землях. Военный пароход доставил тело на индейскую территорию, на остров посередине реки Парагвай.

Когда отгремел военный салют, отзвучали надгробные речи, индейцы отстранили белых. В хижине, где их вождь учил детей, они долго пели над ним свои надгробные песни. После похорон сплели над могилой шалаш, посадили вокруг кусты роз.

В некоторых старых записях очевидцев есть заметка: «После его смерти, индейцы выпросили тело к себе, устроили вокруг могилы деревянный тын, объявили табу и зачислили в бога своего племени…».

Индейцы на собственные деньги поставили бронзовый бюст. На могиле героя без холма выложена надпись: «Здесь лежит Беляев». Позже поставили памятник, напоминающий ракету из книг первой половины XX столетия. И надпись на табличке: «General Belaieff 19 enero 1957». Кстати, по российскому телевидению в одной из передач прошла информация, что при паспортизации все индейцы мака взяли себе фамилию «Беляев»!

Храм

Отпевание генерала Ивана Тимофеевича Беляева состоялось в столичном русском Свято-Покровском храме в присутствии многочисленных высших чинов и русских эмигрантов. Кстати, Игорь Анатольевич Флейшер с детства прихожанин этой церкви и помнит ее еще с конца 1940-х годов, со времен учебы в приходской школе:

- Со слов более старшего поколения, знаю, что русские, эмигрировавшие в Парагвай в середине 1920-х годов, сразу же задались целью воздвигнуть храм. Хотя наши соотечественники жили бедно, они сумели приобрести участок земли. Средства на строительство собирали всем миром. Значительную сумму ссудил управляющий приходами Русской Зарубежной Церкви в Южной Америке протопресвитер Константин Изразцов, резиденция которого находилась в Буэнос-Айресе. Возведение храма закончилось к 1928 году. Покровская церковь не очень большая; думаю, в ней помещаются человек 80.

До 1960-х годов приход был многочисленным и сильным. Прихожане содержали храм и батюшку. Но из-за ассимиляции русских ситуация изменилась. Сыновья первых переселенцев женились на парагвайках. В итоге терялся русский язык, ибо дети усваивают язык от матери. В русско-парагвайских семьях предпочитали крестить своих отпрысков в католицизм. Приход стремительно уменьшался. Люди не хотели посещать храм, где они не понимали ни богослужения, ни проповеди. На положении прихода негативно сказалось то, что на протяжении долгого периода он был лишен пастыря.

Последние несколько лет нас окормляет настоятель приходов Московского Патриархата в аргентинской провинции Мисьонес игумен Варфоломей (Овьедо), этнический парагваец. То, что священник Московской Патриархии служит в храме Зарубежной Церкви в Асунсьоне, – один из зримых плодов воссоединения двух ветвей русского Православия.

Подготовила Ирина Щербакова,

Асунсьон, Парагвай, 2014 год