Люди длинной памяти: правнук последнего наказного атамана ТКВ побывал в гостях у терцев.

Почетный консул России в Парагвае Игорь Анатольевич Флейшер-Шевелев прибыл на земли своих родных вместе с младшим сыном Серхио-Николасом, которого назвали в честь знаменитого предка Сергея Николаевича Флейшера – наказного атамана ТКВ с 1912 по 1917 годы, генерал-губернатора Терской области. Сейчас эту должность можно сопоставить с должностью полпреда президента России.

Мне, как главному редактору газеты «Казачий Терек», довелось сопровождать гостей из Южный Америки по станицам Ставрополья, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии и Чеченской республики, чтобы во всех подробностях рассказать читателям об этом значимом для войска событии.

Берьёза и борщ

Почетный эскорт под знаменем Терского казачьего войска 8 ноября 2014 года встретил правнука последнего наказного атамана ТКВ в аэропорту Ставрополя. Отсюда началось путешествие почетного консула России в Парагвае Игоря Анатольевича Флейшера-Шевелева по станицам бывшей Терской области.

Бывший тогда начальником штаба ТКВ Сергей Иванович Середа сразу заметил его высокую фигуру в толпе выходящих из зала прилета пассажиров.

– Игорь Анатольевич! – крикнул он и помахал рукой.

Казаки моментально окружили гостей и забросали вопросами. Консул несколько растерялся от торжественного приема, где были и симпатинчая казачка с хлебом-солью, и парадные черкески, и наурская лезгинка, и знаменитое казачье «Любо!». Однако он быстро освоился и, поблагодарив за столь теплый прием, обстоятельно старался ответить на каждый вопрос.

Знакомство с казачьими местами Ставрополя началось на следущее утро. К этому времени я уже научила гостя здороваться по-казачьи.

– Здорово ночевали, – приветствовал Флейшер Александра Борисовича Печникова, который тогда был атаманом Ставропольского городского казачьего общества СОКО ТКВ, и казаков, которые пришли, чтобы сопровождать гостя по городу. По-русски Игорь Анатольевич говорит очень хорошо, но, конечно, с некоторым акцентом.

Я на минутку завернула прибывших к памятнику ангела-хранителя, чтобы сделать памятные фотографии возле символа краевой столицы. Затем процессия двигается в сторону Крепостной горы – исторического центра. Казаки наперебой рассказывают консулу о том, как в 1977 году на этой горе была воздвигнута крепость, а рядом с ней станица, где поселились казаки.

Я же постаралась уделить внимание молодому Флейшеру, который знает испанский и английский языки, но, увы, не понимает русского.

Используя все свои скудные познания в инглиш, мне удалось выяснить, что Серхио 30 лет, он не женат, но есть девушка, основное занятие – фермерство. Я показываю на остатки старой крепостной стены и поясняю, что это «олд фортрэсс», а все, что рядом, это «нью».

– Си, – кивает Серхио.

Хочу объяснить, что большое здание с голубыми стеклами – это бассейн. Помогая себе жестами, с трудом выговариваю «свим», что означает плавать. Парень все понимает, улыбается и говорит:

– Си, окей.

Затем я показываю ему «стрит», которая раньше носила имя Николая, а сейчас проспект Карла Маркса. И снова слышу:

– Си.

Знаете, я прям горжусь собой, оказывается, я вполне прилично говорю по-английски, во всяком случае, мы друг друга понимаем очень даже неплохо на русско-испано-английской смеси слов. Я заставляю Серхио выучить первое русское слово, когда мы проходим через березовую рощицу. «Уайт», – говорю я, поглаживая белый ствол, а затем, проводя рукой по черным пятнышкам, несколько раз повторяю «блэк». Вслед за мной Серхио старательно произносит: «Берьёза».

Несколько фотографий на память, и мы направляемся в сторону Казанского собора, где как раз проходит утренняя служба. Далее наш путь лежит по центральному проспекту в сторону Краевого казачьего центра. По пути я обращаю внимание приезжих на исторические здания, особенно на аптеку Байгера, ведь говорят, что точная копия этого строения есть в Париже.

Проходим памятник генералу А.П. Еромолову, арку «Тифлисские ворота», и вот гостей уже встречает атаман Александр Николаевич Фалько, который тогда возглавлял Ставропольский округ ТКВ. На минутку они остановились возле стенда с газетой «Казачий Терек». И мне стало очень приятно, что их встреча и первое рукопожатие состоялась именно здесь, и что атаман обратил внимание прибывших из Парагвая на войсковое издание, которое выходит уже пятнадцать лет.

В самом казачьем центре, конечно, больше всего консула привлек стенд с фотографиями атаманов Терского войска всех времен. Здесь же и портрет Сергея Николаевича Флейшера – его прадеда.

Экскурсия в музей казачьей старины и обед в казачьем кафе завершает знакомство с краевой столицей. На память отсюда гости увезут книги и самые теплые пожелания. Кстати, за обедом я научила Серхио второму русскому слову «борщ», объяснила, из чего он варится, и даже показала, как надо макать пампушки в чесночный соус с маслом. Надо сказать, что парень все ловит с лету, недаром же казачья кровь!

Между Россией и Парагваем установлен безвизовый режим

Мы едем в сторону Кавказских Минеральных Вод. По дороге много разговариваем, много вопросов задает ставропольский атаман Александр Борисович Печников. Как выяснилось, почетным консулом России в Парагвае Игорь Анатольевич является уже 22 года. Но должность эта общественная, то есть, нет никакой зарплаты, а кормить семью помогают совсем другие источники. Семья его отца, который был еще подростком, кадетом, бежала от Гражданской войны сначала в Сербию, потом в Люксембург и Францию, в конце концов, оказалась в Парагвае. Игорь Анатольевич родился уже в этой стране. По образованию – инженер-электромеханик.

– Я имею, знаете, инженерную консультацию, где делают проекты, например, мостов, – рассказывает он. – Также мы имеем ферму, для Парагвая не очень много – 500 голов крупнорогатого скота мясных пород. Вот мой сын Сергей как раз этим и занимается. Живем в столице, в Асунсьоне. Кроме того, я партнер завода, изготавливающего электрические трансформаторы. Ну, и конечно, пенсия. В свое время я был заместителем министра промышленности, жалованье, примерно, как у генерала, так что мне есть на что жить.

Месяц назад между Россией и Парагваем введен безвизовый режим, и в этом есть немалая заслуга Игоря Анатольевича. Теперь исчезли формальности, и граждане обеих стран могут находиться на территории другого государства в течение девяноста дней без виз. Но предшествовали этому долгие переговоры, положено немало труда, чтобы установились хорошие отношения между странами, ведь было время, когда президент Парагвая не хотел даже слышать о каких-либо связях с Россией.

Задаю важный вопрос:

– Многие соотечестенники, когда покидали Россию во время Гражданской войны, уносили с собой знамена, штандарты. Не знаете ли вы что-либо о местонахождении терских регалий? Может, какие-то из них оказались в Парагвае?

– Я не думаю, что здесь что-то есть, отвечает Флейшер. – Единственное, что я видел, это иконы, привезенные из России. Кое у кого сохранились самовары, утюги… К сожалению, мои родные ничего не смогли сохранить, кроме собственных жизней.

Войсковая награда

В Ессентуках потомков Флейшера встречает заместитель атамана ТКВ Иван Петрович Устименко. Сразу едем в казачью Никольскую церковь. Игорь Анатольевич заходит внутрь, шепчет молитву, ставит свечи…

У входа в штаб Предгорного районного казачьего общества – почетный строй казаков, собравшихся чтобы приветствовать гостей. А внутри в зале звучат песни в исполнении ансамбля «Казачий курень». Будоражат кровь сильные голоса местных казачек, и ставропольский атаман Печников не удержался и составил пару в танце для симпатичной девушки, когда запели «Шамиля». Показали девчата и владение шашкой, чем немало удивили присутствующих.

Слышатся возгласы «Любо казачкам!» и наступает самый ответственный момент: вручение правнуку атамана Флейшера высшей войсковой награды.

– Я думаю, что правнук атамана Флейшера своими делами и своим происхождением достоин ее носить, – говорит Устименко, вручая Игорю Анатольевичу войсковую медаль «За особые заслуги».

И снова в дорогу, но ехать теперь уже недалеко – в станицу Боргустанскую, всего полчаса, и мы на месте.

Терцы берут интервью

…Хлебом-солью встречают дорогого гостя на казачьем подворье. Веселые казачки так и «сыпят» шутками-прибаутками. Здесь, усилиями местных терцев сохранилась настоящая казачья хата, построенная более ста лет назад у самой реки Бугунта.

Икона в углу комнаты размещена по диагонали от печки. На стенах старые фотографии, а на лавках вязаные коврики. Хозяйка показывает старинную казачью утварь, Игорь Анатольевич качает настоящую люльку с «младенцем», подвешенную к потолку, и разглядывает пузатый самовар.

В другой комнате накрыт щедрый стол. Поет фольклорная группа «Вольная казачка», а гости пробуют разносолы. Здесь и знаменитое сало, и пирожки, и огурчики с капусткой, и узвар. А как только подаются горячие вареники, женщины тут же запевают «Ой, мой милый вареничкив хочет…».

За столом первый тост на правах хозяина говорит Иван Петрович Устименко:

– Казаки были, есть и будут защитниками своей родины, защитниками русского населения, поэтому слава казакам, слава их предкам и пусть наши дети будут славы этих предков достойны!

Как водится, дальше повелись разговоры – умные и важные. Терцев интересовало буквально все, и правнук Флейшера едва успевал отвечать.

– А у вашего отца было желание сюда вернуться?

– Они только и мечтали сюда вернуться.

– И что мешало?

– Между Парагваем и Россией не было абсолютно никаких отношений, потому что наш президент Альфредо Стресснер с коммунистами ничего не хотел иметь общего. Он был близок с моим крестным отцом, и когда мне было 8-9 лет, я помню их встречи. Они говорили про ЧК, ГПУ, про Сталина и Ленина, про Ежова, и в мозгах нашего президента отложилось, что коммунисты – это яд. В Парагвай не приезжали ни артисты, ни футболисты, ни классические танцоры, никто! Просто он не хотел никого знать. Поэтому приехать в Россию не было никакой возможности, меня сразу бы арестовали и выгнали из страны.

– А в школах есть русский язык?

– Нет. Основные языки здесь это гуарани и испанский. Когда сюда приехали наши, это были почти одни мужчины, они женились на парагвайках, а языку детей учат матери… Мой сын говорит по-испански и по-английски. Его мать парагвайка, но он считает себя русским, и это главное. Русский дух остался, я считаю, что важнее дух, чем язык. Сейчас у нас по-русски уже никто не говорит, я говорю, потому что у меня уже возраст, и мои родители были русскими. Но я лет в двадцать почти потерял этот язык, потому что я перестал говорить по-русски. А потом пришлось вспомнить, когда меня назначили консулом.

– Сохранить язык, родившись в Парагвае, это много стоит, – замечают казаки. – А туристы к вам приезжают?

– Сейчас безвизовый режим и туристы начнут приезжать. У нас есть знаменитые и очень красивые водопады Игуасу. Но вообще Парагвай малоизвестен. Один епископ как-то рассказывал: «Я был в Буэнос Айресе, где находится епархия Аргентины, Уругвая и… Попугая». Терцы смеются над такой веселой шуткой, обозвать страну «попугаем» – это конечно круто!

– Честно говоря, для меня Парагвай – это сборная по футболу, хорошая сильная команда и больше ничего, ну, может, джунгли еще какие-то, – вставляет реплику один из присутствующих, но с ней согласны почти все.

– В конце XIX века Парагвай имел войну с соседями, ее начал «бешеный» президент Лопес. По сравнению с ним, Гитлер и Сталин – бойскауты. Он разорил страну вдребезги, было 600 тысяч жителей осталось только 200, из них – 150 малыши и женщины. Парагвай начал жить только, когда русские и казаки приехали. Это была беднейшая страна – ни одной дороги, электричество только в центре города, армия не была вооружена, все босиком ходили…

– Что сейчас производит Парагвай?

– Больше всего это соя – корм для коз, цыплят, свиней. Пшеница у нас растет, благодаря русским, которые работали в министерстве сельского хозяйства.

– Семена они завезли?

– Нет, у нас тропики, все не так просто. Они начали делать план: сделать такую пшеницу, которая могла бы расти в парагвайском климате. Работали десять лет, потом работали их преемники, и вот они уже нашли подходящую пшеницу. Она растет у нас зимой. Четыре года подряд снимают урожай, а на пятый – перерыв. Сейчас у нас вся пшеница местная, и есть даже та, которая идет на экспорт для производства макарон.

– Автотранспорт у вас на бензине ездит или на спирте?

– На бензине, но есть и спирт, а больше всего дизель.

– Картофель у вас выращивают?

– Нет, потому что климат сырой, и он подвергается грибковым заболеваниям, мы его ввозим из Аргентины, там его очень много. В Парагвае лук хорошо растет и мате – это как чай такая культура.

– Отличались ли русские в Парагвае от казаков?

– Да отличались. Я знал, где кубанский, где донской, где терский, как мой отец. Вообще в мире знают русских, но из русских единственно, кого отличают, это казаков! Их знают и боятся. И я так думаю, что враги боятся не просто Россию, а именно казаков боятся, потому что сила России – это казаки. И если бы не казаки, я уверен, что Россия от Урала не далеко бы ушла. И на юг тоже недалеко…

Урок «На ты с оружием»

– Я немного скажу, почему казаки признаны лучшими воинами в мире, – начал свой рассказ казак Юрий Бойченко. – История нашего земного шара знает много хороших воинов. Вы помните викингов? Триста спартанцев, помните? Про фалангу Александра Македонского слышали? Тоже хорошие воины были, до Индии дошли. Чингисхана и его потомков помните, да? Но лучшими воинами их считать нельзя. Луки были у них хуже, чем славянские, кони были некованые… А вот почему казаки были лучшими воинами, сошлюсь на слова великого Наполеона Бонапарта. Когда после всех его вояжей по Европе он потерпел фиаско и оказался на острове Эльба, он сказал так: «Если бы в свое время мне доверили два корпуса донских казаков, я бы никогда не оказался на этом проклятом острове». Вот это его слова – вся французская армия не стоила двух корпусов казаков! Почему так получалось? Я сейчас объясню. Вы знаете слово «рекрут»? Это в царской империи брали крестьянина от сохи и за два года из него должны были сделать хорошего керасира, бомбардира или пехотинца, например.

А что получалось у казаков? Взять нашу станицу: середина XIX века, рождается казачонок, собираются друзья, родственники, кунаки, деды и отмечают это дело. Дарят ему вот такой поясок с кинжалом хорошим, добрым. Вешали его над люлечкой и качали эту люлечку.

– Да, я уже видел эту люлечку, – замечает Флейшер.

– В полгода у казачонка зубик появлялся, собирались «на зубок» тем же составом. Отмечали добре это дело и дарили ему шашку, и опять вешали над люлечкой, и опять качали, и опять он рос.

В годик или чуть раньше казачонок пошел – скидывались и покупали ему жеребеночка, и рос он вместе с этим жеребеночком. Конечно, на службу он уходил на другом коне, – лошадиный век короче, сами знаете.

В три-четыре годика его сажали на коня, хлестали и поехал он. К 14 годам из этого юноши вырастал такой наездник, которого не мог сбросить ни один конь, объезженный или необъезженный, с седлом или без седла – настолько он уверенно держался. И вот это был уже воин!

Игры были не такие, как сейчас компьютер. Игры были физического развития: борьба, метание в цель, сила и ловкость развивалась с детства. В 14-15 лет ребята собирались по пять-шесть человек и ходили на охоту, камнями убивали зайцев, фазанов… Поскольку казаки постоянно находились на переднем рубеже, они воспитывались так, что у них все могло послужить оружием.

Вот смотрите, такая безобидная штучка висит в каждой хате справа от двери – нагайка у нас называется. Эта штучка, чтобы жена и дети знали, что в доме есть хозяин. Вообще она служит для приведения в чувства коня, чтобы не засыпал на ходу. Но если в эту безобидную штучку вшить медную пулю или металлический шарик, то ударить ею можно очень больно. И вот казак, оказавшись где-то на покосе, когда неожиданно персияне или османы напали, мог ударить ею врага в глаз или по руке, держащей оружие, то есть, нагайка могла служить оружием.

Вы помните запорожских казаков, пишущих письмо турецкому султану? Помните Тараса Бульбу? У них свисает с шапки такой красный шлык – самые модные казаки носили этот шлык, и он назывался «тумак» и свисал до самого колена. В конец его вшивали металлическую пластину граммов на 200. В сложной ситуации казак снимал шапку-папаху и мог защитить себя, отсюда пошло выражение «надавать тумаков».

– А-а-а, вот откуда пошло это выражение, – с интересом воскликнул гость.

– Вообще славу казачьим войскам принесла шашка, – продолжает Бойченко. – В переводе с черкесского «сашхо» означает «длинный нож».

Казак подтверждает удобство шашки в бою для данной местности, объясняет отличие шашки от сабли, которая имеет гарду. Рассказывает, зачем нужен темляк, и даже показывает, как можно в бою победить «абрека», которого изображает атаман станицы Боргустанской Алексей Георгиевич Жадан. Кстати, во время общения было установлено, что прадед атамана служил в царском конвое как раз в то время, когда войсковым атаманом был Флейшер – прадед Игоря Анатольевича. А это значит, что они были знакомы, и есть полная уверенность, что награды за службу или наказания за нарушения дисциплины прадед Жадана получал от прадеда Флейшера. Вот такие повороты истории – в XXI веке встретились два правнука за одним столом, станичный атаман и российский консул далекой южноамериканской страны…

– Темляк полезен, если выбили из рук шашку, – урок продолжается. – Но когда казаки рубили с обеих рук, то темляк не носили, он мешал переброске оружия из одной руки в другую. А вообще шашка – это оружие первого удара, все решалось в доли секунды.

После урока слово взял атаман Жадан:

– Игорь Анатольевич, вы сегодня увидели и прослушали курс казачьих традиций, и мы вам вручаем вот такой «Сертификат знатока казачьей культуры», памятку терского казака на русском языке, естественно, там и заповеди казачьи.

Сосватали Нату за Серхио

В дверь хаты неожиданно постучали.

– Кого там несе? – встрепенулись хозяева.

Дверь открылась:

– Здорово ли дневали? – поклонились в пояс входящие.

– Ой, та слава Богу, слава Богу!

– Еле до вас дойшли.

– Ой, а шо так?

– Та далеко живетэ, а яка ж не гожа дорога… Ноги так и подламыются…

– Не знаю, мы ходим не падаем. А вообще, че вы приперлися?

– А пришли мы по красивому случаю…

Все присутствующие уже поняли, что это пришли сватать красавицу Наталью. А жених-то не кто иной, как Серхио-Николас. Парень стоит в черкеске, папахе и с нагайкой в руках – истинный терский казак. И не зря периодически кто-нибудь из присутствующих восклицает: «Ну, какой он парагваец? Он наш! Добрый казак!» Вот видно и решили ему тут девушку сосватать.

Как положено, мать невесты расхваливает дочку и приданое:

– Кровать с постелью, подушками, а ще матрас, одеяла шерстяни… А ще два сундука новесеньки, ще моя прабабушка замуж выходила

– Ой, сваха, цверенчи, скоко хочешь, а я щас буду правду рассказывать про твое приданое. Соседей твоих расспросила, они до такой степени добреньки, за 100 грамм самогона мне все продали. Вот слухай: в подушках опилки, в перинах солома…

– Та брехня! – возмущается хозяйка.

– В одеялах та матрасах казали шерсти нема, тилько пух камышовый…

– Та брехня!

– В ваших сундуках вообще шашель бегает с шашкой, ему исти нечего…

Женщины не просто разговаривают, они балакают на казачьем наречии, это придает обряду необыкновенный колорит.

Сваты испытывают невесту, заставляя ее гладить белье старинным приспособлением, которое называется рубель. Потом выясняют, какие продукты она кладет в борщ. И, наконец, не отрывая хлеб от стола, она разрезает буханку «равнесенько, гарнесенько» и подает будущей свекрови, чтобы та ее любила. Ну, а как сговорились обе стороны о свадьбе, то жених должен поцеловать невесту. «Си», – этот момент Серхио понял и без перевода. А потом полилась веселая песня: «Расступись честной народ, хватит на всех места! Любо-дорого смотреть сватают невесту…».

Поцеловали подаренные клинки

Утром мы выехали в Северную Осетию – Аланию. Заботливые казаки подготовили нам в дорогу чай, бутерброды, пряники. И мы с Серхио начинаем учить новое слово, он старательно произносит «прьяник», в закрепление полученных знаний пробует его на вкус.

В Эльхотово у святилища Святого Георгия нас встречают казаки Алании во главе с атаманом округа Харитоном Константиновичем Едзиевым. В их сопровождении мы едем во Владикавказ к историческому зданию, где располагался штаб Терского войска.

– Жители Северной Осетии высоко ценят ваш приезд в республику и благодарны за проявленное внимание, – приветствует гостей министр по вопросам национальных отношений Сослан Фраев. – Нам очень хочется, чтобы вы увезли с собой самые лучшие воспоминания о родине ваших предков. Вы сами увидите, что у нас многонациональный город, и все условия создаются для того, чтобы казаки сохраняли свои корни, традиции и культуру.

Среди встречающих также советник главы РСО – Алании Александр Михайлович Усков. Ждет строй казаков, журналисты и, конечно, Дим Димыч – бессменный хранитель терского казачьего музея Дмитрий Дмитриевич Лозовой. Он показывает документы и фотографии, которые имеют непосредственное отношение к семье Флейшеров. Серхио быстро фотографирует портреты и ценные бумаги, которых нет в семейном архиве, чтобы потом в более спокойной обстановке изучить их содержание. Дим Димыч рассказывает о том, что не так давно из Франции приезжал Жан Лекен – он тоже правнук атамана Флейшера, но по другой линии, ведь у него было четыре дочери.

– А вот, смотрите, это он рядом с царем стоит, – показывает Дим Димыч. – А это атаман Сунженского отдела Виктор Соколов – муж старшей дочери Флейшера Веры. От них и пошла французская линия Флейшеров…

В администрации Пригородного района гостей принял в своем кабинете глава района казачий полковник Георгий Павлович Джиоев.

– А община русских там есть? – интересуются терцы у Флейшера.

– Маленькая, потомки русских, примерно, 500 человек. У нас есть «Ассоциация потомков русских эмигрантов», недавно ей 25 лет исполнилось, единственная в Латинской Америке, имеющая юридический статус. Мы имеем председателя, секретаря, членов правления…

– Ну, кровь-то казачья осталась?

– Ну, большинство эмигрантов было не казаков, была война межу Боливией и Парагваем, в которой участвовали 60 офицеров. Они пошли добровольцами в парагвайскую армию, поэтому русские и казаки здесь в большом почете.

– В Парагвае есть водка?

– У нас есть еще хуже, чем водка, есть такая парагвайская канья. От нее люди не пьянеют, а дуреют…

– Вы знаете, что казаки всегда были в первых рядах на защите Отечества, знаете, что сейчас творится на Украине. Россия не вмешивается в эти дела, но казаки-добровольцы не могут спокойно дома сидеть и едут на защиту своих братьев…

– Я сейчас уже уверен, что Донецк будет самостоятельной республикой. Парагвай держит нейтралитет в этом вопросе. Но вот случилось так, что Крым опять присоединился к РФ. И Севастополь – город русских, который в Парагвае много лет помнили, потому что у нас тоже была война, и был такой форт Умайту. Он сдерживал натиск врагов полтора года и его называют парагвайским Севастополем.

В подарок Игорю Анатольевичу Флейшеру и его сыну Серхио Николасу глава Пригородного района казачий полковник Георгий Павлович Джиоев вручил кинжалы. Принимая холодное оружие, как и полагается, каждый из них поцеловал клинок. Кроме того, атаман Аланского округа ТКВ Харитон Константинович Едзиев вручил консулу окружную награду – медаль «За возрождение казачества».

Храм будет восстановлен

В станице Тарской (ныне село Тарское) потомков последнего наказного атамана Терского войска встречали не только хлебом-солью, но и тремя пирогами и мясом ритуального животного, согласно осетинским обычаям.

Эта станица была самой крайней на Сунженской линии. К 1917 году здесь проживало 2600 жителей, большинство казаков.

В станице имелась деревянная церковь. Затем общими усилиями станичников, которые жертвовали на строительство деньги, продукты, стройматериалы, была сооружена новая каменная церковь. Ее освятили в честь Казанской иконы Божьей Матери при большом скоплении народа и в присутствии областного начальства 22 октября 1890 года.

Сейчас на куполе храма нет креста, своды переделаны под второй этаж, а в пристройке действует дом культуры. Однако совсем недавно 4 ноября в честь престольного праздника службу в стенах храма по благословению архиепископа Владикавказского и Аланского Зосимы был проведен праздничный молебен. Постепенно после многих десятилетий безбожия и осквернения возвращается православная молитва.

– Конечно, этот храм будет обязательно восстановлен, – с уверенностью пообещал мне в личной беседе глава администрации села Тарского Эльбрус Сотиев.

Прекрасную музыкальную программу для гостей показал народный казачий ансамбль из станицы Архонской.

Благодаря всех за радушный прием, Игорь Анатольевич сказал:

– Моя единственна цель приезда сюда – это посетить места, которые были родными моему отцу, деду и прадеду. Это единственное место в мире, к которому я имел большой интерес. Когда в июле мне исполнилось 75 лет, я имел честь получить письмо от атамана ТКВ и грамоту. Это был первый контакт с Терским войском, и я решил посетить эти места. Сейчас представилась эта возможность. Я в восторге от такого сердечного приема, для меня это неожиданно. Здесь очень красивые места, нигде такого нет в России, Кавказ знают во всем мире и знают казаков.

Я увезу с собой горсть земли из этих мест – это земля моих предков. У нас есть два русских кладбища, и я распространю там эту землю, как положено по традиции.

– Он в преклонном возрасте, но еще достаточно такой крепкий мужчина. Есть люди не только длинной воли, но и длинной памяти, которые своим младшим будут это передавать, это и есть связь поколений, – рассуждает терский казак Эльбрус Тедтов.

В тарском Казанском храме непривычно низкие потолки, но горят свечи, много икон. Мы все зашли в старинную церковь, чтобы помолиться.

Вечером мы успели показать гостям Военно-грузинскую дорогу, Георгиевский собор Владикавказа и великолепный памятник, который запечатлел сцену вручения Екатериной II грамоты на владение осетинской землей – композиция посвящена добровольному присоединению Осетии к России в 1774 году.

… Следующим утром мы выезжаем в аэропорт города Грозного. Времени до отлета самолета совсем немного, поэтому дальше с Кавказом гости знакомятся из окна автомобиля. За рулем нашего автомобиля атаман Печников, который сам родом из этих мест, поэтому по пути мы не заблудились. Проехали Назрань и Магас – столицу Ингушетии, и вот уже за окном Чечня, еще немного, и мы въехали в бывшую станицу Грозную. Показываем, как отстроили город после войны, и двигаемся к аэропорту.

Наступил момент прощания, скоро объявят регистрацию рейса на Москву. Мы обнимаемся, желаем Святого Георгия в дорогу, им предстоит несколько пересадок в пути. Я желаю Серхио обязательно выучить русский язык, и мы с ним еще раз повторяем: берьёза, борщ, прьяник…

Ирина Щербакова, терская казачка, журналист.

Ставрополь – Ессентуки – Владикавказ – Грозный, 2014 год.